 |
| Княжна Марья Болконская. Сериал "Война и мир" 2016 г. |
В этой статье представлены цитаты из романа "Война и мир" об отношении княжны Марьи к религии и ее вере в Бога.
Смотрите: Все материалы по роману "Война и мир"
Княжна Марья Болконская и вера в Бога, отношение к религии
По мнению княжны Марьи Болконской, религия является ее утешением, без которого жизнь была бы очень печальна. Религия, племянник Николушка и брат князь Андрей являются тремя главными радостями и утешениями героини:
"Ах, ежели бы не было у нас утешения религии, жизнь была бы очень печальна." (первое письмо Марьи к Жюли (том 1 часть 1 глава XXII))
"Николушка и его воспитание, André и религия были утешениями и радостями княжны Мари..." (том 2 часть 3 глава XXVI)
Княжна Марья убеждена, что только в Боге можно обрести истину и успокоение:
"...потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом..." (том 1 часть 1 глава XXV)
Она уверена, что ничего на свете не происходит без воли Бога:
"Что могло все это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой." (том 1 часть 3 глава III)
В доме Болконских в имении Лысые горы имеется образная, то есть комната, в которой установлены образы, иконы. Княжна Марья приходит сюда, чтобы подумать и помолиться:
Марья страдает из-за того, что ее отец старик Болконский и ее брат князь Андрей являются атеистами и не разделяют ее религиозности. Ей больно, когда отец язвит по поводу ее веры в Бога:
Она считает, что брак – это божественное явление, которому нужно подчиняться. Она готова верно исполнять свой долг супруги независимо от того, кем будет ее муж:"И прежде чем идти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадкой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним несколько минут с сложенными руками." (том 1 часть 3 глава III)
"– Одно, что тяжело для меня – я тебе по правде скажу, André, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним." (том 1 часть 1 глава XXV)
"У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни говорили, он сводил разговор на суеверия старых девок... Или, обращаясь к mademoiselle Bourienne, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил..." (том 2 часть 3 глава XXV)
Религия является одной из немногих радостей княжны Марьи, которая ведет довольно печальную жизнь из-за своего жестокого отца (см. Отношения княжны Марьи с отцом):
"У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия..." (том 2 часть 3 глава XXV)
Вера в Бога помогает Марье справиться с психологическим насилием со стороны отца. При этом она не хочет размышлять о том, справедливо ли тот поступает с ней (конечно, он поступает несправедливо и жестоко). Героиня безропотно страдает и продолжает любить своего отца несмотря ни на что:
"Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог бы он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который (она все-таки знала это) любил ее, быть к ней несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: справедливость. Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам Он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала." (том 2 часть 3 глава XXV)
Княжна Марья считает, что только религия может избавить человека от отчаяния в самые тяжелые периоды и объяснить то, что человек не может понять, например, смерть близких. Марья верит, что смерть ее невестки Лизы Болконской была предопределена свыше. Также она пытается убедить свою подругу Жюли, у которой только-что погиб брат, чтобы та искала утешение в Боге. Теме религии посвящена большая часть второго письма Марьи к Жюли:
"Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенной милостью Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других, – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду, – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же, как и вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу – Лизе, которая не только не сделала какого-нибудь зла человеку, но никогда, кроме добрых мыслей, не имела в своей душе." (второе письмо Марьи к Жюли (том 2 часть 3 глава XXV))Она считает, что человек может не понимать большинство действий Творца, но они являются проявлением его бесконечной любви:
"И что ж, мой друг? вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления его бесконечной любви к своему творению." (второе письмо Марьи к Жюли (том 2 часть 3 глава XXV))Княжна Марья верит в то, что все происходит для блага человека и что Бог беспредельно любит людей:
"Пишу все это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы нашей не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому все, что ни случается с нами, все для нашего блага." (второе письмо Марьи к Жюли (том 2 часть 3 глава XXV))
"...что касается до плана супружества относительно меня, я вам скажу, милый и бесценный друг, что брак, по-моему, есть божественное установление, которому нужно подчиняться. Как бы ни было тяжело для меня, но если Всемогущему угодно будет наложить на меня обязанности супруги и матери, я буду стараться исполнять их так верно, как могу, не заботясь об изучении своих чувств в отношении того, кого он мне даст в супруги. " (первое письмо Марьи к Жюли (том 1 часть 1 глава XXII))Марья боится, что у нее не получится совмещать служение Богу и брак. Для нее эти две обязанности являются как будто несовместимыми. При этом в глубине души она мечтает о земной любви, браке и семье:
"В душе княжны Марьи было мучительное сомнение. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтой была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. «Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять твою волю?» И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить его волю». С этою успокоительною мыслью (но все-таки с надеждой на исполнение своей запрещенной земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз..." (том 1 часть 3 глава III)Марья считает, что богатому человеку невероятно трудно войти в Царство Божие, то есть попасть в рай в после смерти. По ее мнению, богатого человека ждет множество искушений в жизни, а значит, больше рисков совершить грехи, из-за которых невозможно попасть в Царство Божие. Княжна Марья признается, что больше всего на свете ей бы хотелось быть очень бедным человеком:
"Ах, милый друг, слова нашего Божественного Спасителя, что легче верблюду пройти в игольное ухо, чем богатому войти в Царствие Божие, – эти слова страшно справедливы! Я жалею князя Василия и еще более Пьера. Столь молодому быть отягощенным таким огромным состоянием, – через сколько искушений надо будет пройти ему! Если б у меня спросили, чего я желаю более всего на свете, – я сказала бы: желаю быть беднее самого бедного из нищих." (первое письмо Марьи к Жюли (том 1 часть 1 глава XXII))Княжна Марья не одобряет чтения мистических книг, которые пытаются разгадать тайны Евангелия и выяснить то, что там скрыто. В частности, она отказывается читать модную книгу "Ключ к таинствам натуры" немецкого писателя-мистика Эккартсгаузена, которую ей советует ее подруга Жюли. Марья уверена, что такие книги лишь путают мысли людей. Она считает, что лучше читать само Евангелие и Апостолов и следовать тем заповедям, которые Спаситель оставил людям, и изучать их, а не тратить время на сомнительные мистические книги:
"Я никогда не могла понять страсть, которую имеют некоторые особы: путать себе мысли, пристращаясь к мистическим книгам, которые возбуждают только сомнения в их умах, раздражают их воображение и дают им характер преувеличения, совершенно противный простоте христианской. Будем читать лучше апостолов и Евангелие. Не будем пытаться проникать в то, что в этих книгах есть таинственного, ибо как можем мы, жалкие грешники, познать страшные и священные тайны Провидения до тех пор, пока носим на себе ту плотскую оболочку, которая воздвигает между нами и вечным непроницаемую завесу? Ограничимся лучше изучением великих правил, которые наш Божественный Спаситель оставил нам для нашего руководства здесь, на земле; будем стараться следовать им и постараемся убедиться в том, что чем меньше мы будем давать разгула нашему уму, тем мы будем приятнее Богу, Который отвергает всякое знание, исходящее не от Него, и что чем меньше мы углубляемся в то, что Ему угодно было скрыть от нас, тем скорее даст Он нам это открытие своим божественным разумом." (первое письмо Марьи к Жюли (том 1 часть 1 глава XXII))Глубоко верующая княжна Марья выступает против войны в целом и против войны с Наполеоном в частности, тем более что в ней участвует ее брат князь Андрей. Она убеждена, что Божественный Спаситель учил людей любви и прощению, а не искусству убивать:
"Это была партия рекрут, набранных у нас и посылаемых в армию. Надо было видеть состояние, в котором находились матери, жены и дети тех, которые уходили, и слышать рыдания тех и других! Подумаешь, что человечество забыло законы своего Божественного Спасителя, учившего нас любви и прощению обид, и что оно полагает главное достоинство свое в искусстве убивать друг друга." (о войне 1805 г. в первом письме к Жюли (том 1 часть 1 глава XXII))
"О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны." (о войне 1812 г. (том 3 часть 2 глава II))
Когда в 1805 году князь Андрей отправляется на войну с французами, княжна Марья просит его надеть на себя образок, который их дедушка носил во всех войнах. Она просит брата никогда не снимать его, чтобы тот оберегал и спасал его:
"– Ты что хочешь думай! Я знаю, ты такой же, как и mon père. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она все еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– André, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать… Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право, очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом, в серебряной ризе, на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею." (том 1 часть 1 глава XXV)
В своих письмах к подруге Жюли княжна Марья добавляет в конце пожелания о том, чтобы Бог сохранил ее под своим покровом. Вероятно, такими словами княжна обычно заканчивает все свои письма к близким и родным:
"Прощайте, милый и добрый друг. Да сохранит вас наш Божественный Спаситель и его Пресвятая Матерь под своим святым и могущественным покровом. Мари." (первое письмо к Жюли (том 1 часть 1 глава XXII))
"Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под своим святым и могучим покровом... Мари." (второе письмо к Жюли (том 2 часть 3 глава XXV))
Княжна Марья Болконская и "божьи люди"
У княжны Марьи есть отдушина, любимое занятие – принимать у себя божьих людей, то есть странников, которые идут к святым местам, психически нездоровых бродяг (юродивых) и т.д. В комнате у княжны они могут побыть в комфорте, попить чаю и рассказать о своих странствиях. Это можно назвать своего рода благотворительностью, но вряд ли княжна дает им денег. Старик Болконский не одобряет этих гостей, но Марья все равно впускает их к себе через черный вход:
"В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Мáшины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их." (том 2 часть 2 глава XIII)
"...и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней." (том 3 часть 2 глава II)Княжна Марья привыкла, что ее брат князь Андрей тоже насмехается над божьими людьми:
"– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру, – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей...
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадками перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами в монашеской рясе. На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– André, pourquoi ne pas m'avoir prévenu? (Андрюша, зачем ты не предупредил меня? (франц.)) – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmée de vous voir. Je suis très contente de vous voir (Очень рада вас видеть. Очень рада.(франц.)), – сказала она Пьеру, в то время как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женою и, главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «Я вас очень люблю, но, пожалуйста, не смейтесь над моими»...
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения." (том 2 часть 2 глава XIII)
Странники чувствуют себя комфортно в гостях у княжны Марьи и с удовольствием пьют чай с сахаром:
Также у Марьи бывает странница Федосьюшка, которую она особенно любит:
"Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели.
Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх
дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми женскими глазами смотрел на молодых людей." (том 2 часть 2 глава XIII)
"И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную." (том 2 часть 2 глава XIV)Божьи люди, то есть юродивые и странники, являются скрытой мечтой и надеждой княжны Марьи. Их жизнь кажется ей идеалом:
"Николушка и его воспитание, André и религия были утешениями и радостями княжны Мари; но, кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную мечту и надежду эту дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь, на земле, наслаждений и счастья; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия... Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, Сын Бога, сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. – Никто, кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы, не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»" (том 2 часть 3 глава XXVI)
К числу божьих людей княжны Марьи, например, относится старушка-странница Пелагеюшка и молодой человек Иванушка (на самом деле девушка, переодетая в мужчину):
"Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадками перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами в монашеской рясе. На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица." (том 2 часть 2 глава XIII)
"– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника." (том 2 часть 2 глава XIII)
"...в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех." (том 2 часть 2 глава XIII)
"– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись." (том 2 часть 2 глава XIII)
"Была одна странница, Федосьюшка, пятидесятилетняя маленькая, тихонькая, рябая женщина, ходившая уже более тридцати лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья." (том 2 часть 3 глава XXVI)Сама княжна Марья тоже мечтает стать странницей. Она даже покупает себе наряд странницы (рубашку, кафтан, платок и лапти) и несколько раз порывается покинуть дом, однако любовь к отцу и племяннику останавливает ее:
"Была одна странница, Федосьюшка, пятидесятилетняя маленькая, тихонькая, рябая женщина, ходившая уже более тридцати лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, княжне Марье вдруг с такою силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка ушла спать, княжна Марья долго думала над этим и, наконец, решила, что, как ни странно это было, ей надо было идти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику-монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто, подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения. Часто, слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить все и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний, от угодников к угодникам, и в конце концов туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.
«Приду к одному месту, помолюсь; не успею привыкнуть, полюбить – пойду дальше. И буду идти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лягу и умру где-нибудь, и приду, наконец, в ту вечную, тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания!..» – думала княжна Марья.
Но потом, увидав отца и особенно маленького Коко, она ослабевала в своем намерении, потихоньку плакала и чувствовала, что она грешница: любила отца и племянника больше, чем Бога." (том 2 часть 3 глава XXVI)Когда княжна Марья периодические живет не в Лысых горах, а в Москве, она скучает по своим божьим людям:
"В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни." (том 2 часть 5 глава II)Когда в 1812 г. Наполеон вторгается в Россию, божьи люди рассказывают княжне Марье слухи о нашествии антихриста, имея в виду нашествие Наполеона:
"...и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по-своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста..." (том 3 часть 2 глава II)
Когда у княжны Марьи погибает ее любимый брат князь Андрей, она тяжело переносит это горе. Судя по всему, ее вера в Бога помогает ей легче пережить эту утрату. Марья смотрит на смерть брата как на "торжественное таинство":
"Наташа и княжна Марья плакали тоже теперь, но они плакали не от своего личною горя; они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед сознанием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними." (том 4 часть 1 глава XVI)
Когда княжна Марья становится матерью, она говорит мужу, что теперь их главная обязанность, указанная самим Богом – это защищать и помогать своим детям, а уже потом – помогать своим ближним:
"...наш долг помочь своим ближним... но... у нас есть другие обязанности ближе, которые сам Бог указал нам, и что мы можем рисковать собой, но не детьми." (эпилог часть 1 глава XV)
0 Комментарии